Почему у некоторых обезьян красные ягодицы? (4 фото)

Палеонтологический форум

— Я собираюсь на пару дней в деревню, в Кобем, в группу, где я родилась, надеюсь причесать там шерстку. Ухну в понедельник. И, конечно, Мартин, я признаю твое старшинство в конторе, я преклоняюсь перед твоим бриллиантовым пенисом, ты утренняя звездадница моего анального небосвода. Я бесконечно наслаждаюсь исходящим от тебя запахом…

— Все в порядке, Сара, ты хороший подчиненный, поезжай-ка к групповым и расслабься.

Сара села на электричку на вокзале Виктория и отправилась в Байфлит. [70 — Кобем, Байфлит — города а Англии, в графстве Суррей.] Было жарко, Грейси тяжело дышала; вокруг нее вились мухи, она все время трясла головой и раздраженно ржала. На вокзале Сара купила ей съестного, но крошечная лошадка быстро все подмела и к концу поездки вся издергалась.

— Ну что ты, что ты, все будет в порядке «чапп-чапп-чапп», — успокаивала Сара Грейси, расчесывая ее карамельную гриву.

Одновременно Сара читала «Космополитен» — пальцами одной задней лапы держала его раскрытым, а пальцами другой переворачивала страницы. Номер был забит рекламой искусственных седалищных мозолей, одежды, под которой седалищная мозоль выглядела больше, клиник по увеличению объема седалищных мозолей, курсов и книг о том, как извлечь из своей седалищной мозоли максимум, а равно письмами читательниц: «Я прожила в одном гнезде с самцом целый год!», «Я присоединилась к трем группам за одну течку!» и т. д., и т. п. Спаривание, спаривание, спаривание, подумала Сара, вот все, о чем пишут эти самочьи журналы, будто кроме спаривания на белом свете и нет ничего.

Но даже эта античувственная мысль вызвала у Сары воспоминания о том, как с ней спаривался Саймон. Его скорость в тот второй раз — пока что последний — была просто феноменальной. Ей показалось, что оргазм разорвет ее пополам, от седалищной мозоли до пасти, вывернет кишки прямо на смятые простыни. «Мне нужен самец с проворными лапами,/ Мне нужен молниеносный самец, / Мне вовсе не нужен какой-нибудь тормоз — / Пусть лучше кончает, едва вставит конец». Знаки этой песенки в стиле соул вспомнились сами собой — в некотором смысле это был их с Саймоном гимн. Они пели ее вместе — она обычно махала лапами, а он вокализировал… тут Сара заметила, что тихонько издает эти самые вокализации и барабанит сама себя по седалищной мозоли этими самыми знаками. Когда поезд подкатил к станции Байфлит Западный, на ее морде красовался бодрый румянец, а Грейси ржала во всю глотку.

У платформы за рулем группового «рейндж-ровера» ее ждал преподобный Дэвис, побочный второй самец Пизенхьюмов.

— «Хуууух-Грааа», — пропыхтел-проухал он, едва она выпрыгнула из вагона.

Платформа в единый миг заполнилась какофонией других приветственных уханий, и Сара, окинув взглядом раскинувшиеся вокруг зеленые сады, почти обрадовалась, что выбралась в пригороды, в Суррей.

«Хууууу» я тут, вот я где, — замахал лапой преподобный, — а ты, между прочим… — Он вынул из жилетного кармана часы на цепочке и посмотрел на них, эту его привычку Сара терпеть не могла. — Ты опоздала на семь минут, как насчет тр..нуться «хууууу»?

Не тратя время зря, он тут же и взял ее, Сарина голова паровым молотом колотилась об открытую пассажирскую дверь джипа, а преподобный держался за внешнюю ручку той же двери, чтобы не упасть.

— Твоя мать уже практически накрыла стол для раннего первого ужина, — показал священник, выруливая на дорогу в Кобем. — Хотя из группы мало кто дома, самцы отправились в Оксшот, спариваться с Линн — ты знаешь, у нее сейчас течка.

— «Уааааа» еще бы я не знала! — Сара ткнула преподобного в бок, означивая свое раздражение.Линн ухала Саре утром. Тупая самка только что передние лапы не переломала, показывая, как она устроилась в новом доме, как она не будет в эту течку принимать противозачаточные таблетки, как сильно Джайлс хочет детеныша теперь, когда они завели собственную группу, как она украсит детенышскую, и разве Саре не кажется, что эти игрушечные деревья милы до невозможности, их как раз продают в «Конране» [71 — «Конран» — сеть магазинов (изначально мебельных) и компания в Англии.]… Сара едва сдержалась, чтобы не отчитать Линн за бестактность и не оборвать связь на полужесте.

— Не чувствуешь себя «грyyyннн» одинокой, а, херувимчик мой «хуууу»? — ткнул пальцами преподобный в шерстистый Сарин живот, немного задрав ей блузку с целью извлечь из ее шерсти катышки своей уже почти засохшей спермы. Сара обрадовалась такому проявлению нежности.

— Прошу прощения, Пит, «хух-хух-хух» я полагаю, мама уже распоказала тебе, что случилось…

— Верно, верно, Сара, но не думай, что я начну читать тебе проповедь о нравах «чапп-чапп» — нет, этого не будет. По мне, так в нынешние времена юная самка моложе тридцати имеет полное право жить в одном гнезде с самцом, не формируя группу. Мы не можем больше формировать группы или присоединяться к существующим подгруппам сразу, как только у нас случилась первая течка; времена меняются. Кстати, как он «хуууу»?

— Боюсь, ничего нового, он все несет этот бред про макак и людей. Его лечащий врач думает, у Саймона трудности с восприятием самого факта, что он шимпанзе. Не знаю, не знаю, — Сара покачала головой, — мне так не кажется.

И туту Сары нашелся повод вспомнить, за что она любит преподобного, кроме, конечно, его типично англиканской терпимости к «неортодоксальному» поведению (он сам, как ей было хорошо известно, в юные годы слыл активным гомосексуалистом), — Питер Дэвис никогда не настаивал на продолжении беседы и не тянул резину, если ему нечего было показать. Так они и проехали остаток пути, более-менее бессмысленно теребя шерсть друг друга, наслаждаясь посткоитальной расслабленностью и радостью встречи, изредка перетыкиваясь парой знаков про новую обивку кресел в «рейндж-ровере», про предстоящую Сариному вожаку операцию на простате и про задуманную преподобным лотерею.

Среди изобилия разнообразной фауны чуть ли не наибольший интерес обычных людей вызывают обезьяны — они слишком похожи на нас, и в то же время кардинально от нас отличаются. Наблюдать за приматами куда интереснее, чем, скажем, за крокодилом. А среди обезьян особенно любопытны макаки с красной попой. Просто из-за необычности своего окраса.

Небольшое уточнение

На самом деле не совсем правильно обезьяну с подобной отличительной чертой называть «макакой с красной попой», потому что такая окраска зада бывает и у других видов приматов. Это словосочетание является скорее просторечным, устоявшимся среди людей, далеких от зоологии. С другой стороны, оно четко определяет, какое именно животное имеется в виду.

Японские макаки с красной попой

Среди обезьян с вызывающей окраской седалища немного особняком стоит Macaca fuscata. Это вид приматов, изначально живших на очень ограниченной территории — на севере острова Хонсю. Среди своих сородичей эти макаки с красной попой выделяются тем, что обитают в климатических условиях, малопригодных для обезьян.

Японские макаки имеют средние размеры: самцы не выше 95 сантиметров, не тяжелее 14 килограммов. Самки еще ниже, а по весу отстают от самцов почти в полтора раза. У этих обезьян очень густая и длинная темно-серая шерсть с коричневатым отливом. «Лицо» и ягодицы японских приматов лысые и окрашены в алый цвет. Хвост короткий, максимум 10 см.

Японские макаки (с красной попой которые) держатся кучно, стая может насчитывать до сотни особей, и в ней соблюдается строжайшая иерархия. В естественной среде обитания снег может лежать до четырех месяцев, и температура выше -4 по Цельсию не поднимается. Пережить холода макакам помогают термальные источники, в которых они и греются. А для того чтобы не замерзнуть, отправляясь с мокрой шерстью за едой, японские обезьяны устанавливают дежурства. Особи с сухой шкурой носят пищу греющимся сородичам; через строго определенный промежуток времени подносчик лезет в воду, а на пост заступает уже согревшийся.

Японские приматы — очень умные звери. Для коммуникации внутри сообщества они используют сложный набор жестов и звуков, имеют обыкновение мыть собранные фрукты, адаптируют свой рацион под конкретные условия обитания.

В конце XX столетия несколько особей японских макак были завезены на территорию Техаса и прекрасно обжили новую родину. Так что теперь понаблюдать за обезьянами можно не только на острове Хонсю.

Обезьяна гамадрил

Второе название — плащеносный павиан. Приматы ведут наземный образ жизни и имеют более внушительные размеры, нежели японские макаки. Самцы вырастают до метра и могут весить 30 кг, самки вдвое меньше. Мех напоминает по цвету сухую траву; у самок окрас темнее. Плащеносными эти павианы названы из-за оригинального роста шерсти у самцов: на плечах и груди она длиннее и напоминает накидку. Вне зависимости от пола седалище у павианов красное, а вот морда имеет телесный цвет. Для общения приматы используют звуки, жесты, мимику и даже взгляды. В поисках питания гамадрилы за день могут преодолеть 60 км. Главным естественным врагом обезьяны гамадрила являются леопарды. Однако если опасность замечена вовремя, стая плащеносных павианов в состоянии отбиться даже ото льва. Так что хищники обычно охотятся на больных или старых особей, которыми обезьяны нередко жертвуют во имя безопасности остального сообщества.

Чакма

Медвежий павиан является самым крупным представителем своего вида в Южной Африке. Подобно гамадрилам, они живут преимущественно в скалах и питаются всем, что могут найти: кореньями, ящерицами, скорпионами. Местные жители уверяют, что перед поеданием последних чакма аккуратно удаляет ядовитое жало.

Медвежьи павианы — очень опасные создания. Они без труда расправляются с собаками и могут устроить организованное нападение.

Шерсть у чакмы имеет зеленовато-черную окраску, вдоль спины и конечностей идет черная холка. Малыши рождаются очень темными и светлеют по мере взросления.

Почему у бабуина задница такая красная?